Вино производят из винограда и только из винограда. Иногда и другие спиртные напитки, которые получают из ягод или фруктов, называют вином, но это ошибка.
Можно взять сладкие ягоды, добавить к ним дрожжи и получить алкогольный напиток, но это не вино.
Вино производят из винного винограда. Разумеется, можно сделать вино из столового винограда, но ничего особенно хорошего из этой затеи не выйдет, т.к. в столовом винограде маловато сахара, а о цвете, аромате и вкусе нечего и говорить.
Поезжайте на винный виноградник и пройдите между его ровными и плоскими шпалерами — не пожалеете. К началу осени небольшие и плотные гроздья винограда приобретают свой характерный вид и приветливо светятся из-под листьев.
Осторожно подведите раскрытую ладонь под одну такую гроздь и чуть-чуть приподнимите ее, почувствуйте ее живую тяжесть — это незабываемое ощущение и зарождение любви на всю жизнь.
Да-да, это начало любви, это обязательно произойдет, и это будет светлая и верная любовь до гробовой доски иначе быть не может.
Ассоциации могут быть разными кто-то почувствует, что берет на руки ребенка, кому-нибудь покажется, что он гладит голову собаки, а может быть и так, что вы почувствуете тепло любимых, но трудно представить, что кто-нибудь останется равнодушным.
Пройдите дальше, подставьте лицо солнцу и глубоко вдохните особенный воздух виноградника, на винограднике и солнце светит иначе, и воздух не такой, как в других местах, в нем разлита живая сила, и эта живая сила перейдет в вас и наполнит ваше тело.
И вот из этого сказочного места грозди винограда попадут на винзавод и, понятное дело, там из них сделают сказочный напиток.
И даже если на заводе что-то пойдет не так, всякое может случиться все равно получится хорошее вино, нужно очень постараться, чтобы испортить хороший виноград, а уж если на заводе все в порядке, как почти всегда и бывает, то вино получится хорошим или очень хорошим, или превосходным, или чудесным — как и должно быть, выбирайте эпитеты по вкусу.
На винограднике работают виноградарь и его рабочие, но тон задает винодел, тот, который возьмет с этого виноградника виноград и превратит его в вино.
Именно винодел определяет, как поливать виноград (перед сбором винограда полив уменьшают или прекращают вовсе), именно он, винодел, решает каким должен быть урожай и когда собирать виноград и согласовывает это с владельцем виноградника.
Сбор винограда — это праздник. В обычные дни на винограднике тихо, люди незаметно делают свое дело в полной гармонии со всем, что их окружает, но в день сбора винограда все иначе: виноградник наполняется людьми, слышны веселые голоса, ящики с виноградом наполняются, подъезжает трактор и везет их к месту, где виноград перегрузят на грузовик или, если завод рядом, то трактор едет прямо на завод и звук его мотора тоже веселый и довольный.
И все это: свет и тепло солнца, ветер, лелеющий гроздья, соки земли и труд людей — все это перейдет в вино.
Есть такое французское слово — теруар. Оно означает все это вместе — район, климат, солнце, которое каждому холму улыбается по-своему, направление и силу ветров, тип почвы — все то, что порождает и растит виноград, но это слово, как и всякое слово, выросло в культуре, и культура земли, культура народа, любовь к вину, знания — все это, в конце концов, так или иначе переходит в вино, это знали и, главное, чувствовали наши предки.
Вино и культура
Вино — часть мировой культуры, и это нашло отображение в искусстве: в живописи, скульптуре, литературе, всего — не перечислишь. В качестве одного только примера приведем слова о вине замечательного писателя и знатока вина Эрнеста Хемингуэя из его прекрасной книги «Смерть после полудня», посвященной корриде.
Культура потребления вина стоит в ряду наиболее значительных достижений цивилизации, естественных и доведенных до совершенства; вино, пожалуй, дает более широкий простор для наслаждения и ценительства, чем любое иное чисто сенсуальное удовольствие, доступное за деньги. Вина можно изучать, а личные вкусовые пупырышки — обучать, причем целую жизнь: вкус рафинируется, становится более взыскательным, и ты непрерывно получаешь больше радости от вина, хотя твои почки слабеют, суставы пальцев на руках и ногах распухают и деревенеют, и вот, наконец, ровно в тот период, когда ты научился любить вино самой пылкой любовью, врачи тебя от него отлучают на веки вечные. Так глаз, который, по сути, являясь изначально лишь здоровым инструментом, с течением времени становится способен передавать в мозг все более и более приятные картины благодаря приобретенным знаниям или навыкам различать увиденное, — хотя сам уже не столь крепок. У любого из нас тем или иным образом изнашивается организм, и мы все умрем; так вот, я скорее соглашусь иметь вкус, который позволит в полной мере насладиться бутылочкой «шато-марго» или «шато о-брион» (хотя излишества, на которые я пускался, приобретая столь тонкий вкус, довели печень до состояния, при котором мне уже нельзя пить «ришбур», «кортон» или «шамбертен»), нежели обладать лужеными кишочками моей молодости, когда все красные вина — кроме портвейна — были под стать горькому пиву, а выпивка представляла собой процесс поглощения чего угодно, зато в таком количестве, что море стало по колено.
Чем больше знаешь о винах, чем рафинированней твой вкус, тем больше шансов на то, что ты будешь извлекать из вина бесконечное наслаждение; точно так же может расти удовольствие от корриды, пока она не станет главнейшей мелкой страстишкой в твоей жизни. Вместе с тем человек, выпивающий — не как знаток и ценитель, а именно что выпивающий — стакан вина впервые в жизни, будет знать, нравится это ему или нет, идет ли на пользу, даже если ему неинтересно разбираться во вкусе вина или он вообще лишен такой способности.
Большинство поначалу предпочитает десертные вина, скажем, сотерны из Грава или Барсака, а также игристое, в частности, не слишком сухое шампанское или игристое бургундское благодаря их живописному оформлению, в то время как на более позднем этапе все вышеперечисленное, вероятно, захочется поменять на легкие, но изысканные и полновкуеовые винтажи гран крю из Медока, хотя это вино может оказаться в простецкой бутылке без этикетки, пыли или паутины, словом, ничего живописного, лишь безыскусственная гармоничность и легкость вкуса на твоем языке, прохлада во рту, а затем приходит тепло».